Праздничная культура

30.07.2020

Праздничная культура

Богатая православно–праздничная культура была неотъемлемой частью духовного и хозяйственного уклада жизни кенозерских крестьян. В административно–церковном отношении на рубеже XIX–XX вв. территория Кенозерья и Лёкшмозерья входила в состав Олонецкой и Петрозаводской епархии. К этому времени здесь существовало семь приходов: Кенозерский, Кенский (на месте упразднённой Пахомиево–Спасо-Преображенской Кенской пустыни), Почезерский, Ведягинский, Ряпусовский. На территории Лёкшмозера учреждены Лёкшмозерский и Хергозерский приходы (на месте упразднённой Макарьевской Хергозерской пустыни). Особенностью приходской жизни Кенозерья на рубеже XIX–XX вв. было существование как церковных, так и часовенных приходов. В этот период на территории располагалось более 80 деревень, и почти в каждой из них была своя часовня. Часовенные приходы, хотя и входили в состав церковного прихода, в большинстве случаев имели относительную самостоятельность. Часовни, как и церкви, являлись общественными центрами северных поселений и выполняли основные приходские функции. Богослужение традиционно совершалось не только в приходском храме, но и в часовне в день памяти святого, которому посвящён «малый храм». Для совершения праздничной службы крестьяне приглашали священника ближайшей церкви. 

Часовенные богослужения составляли «народный кенозерский месяцеслов», включавший более 50 часовенных посвящений, которые от праздника «Рождества Христова» к «Ивану Купале» и от «Ивана Купала» до «Рождества Христова» органично создавали полный годичный праздничный круг. Доминирующим циклом «часовенного календаря» являются Богородичные праздники — «Рождество Пресвятой Богородицы», «Введение во Храм Пресвятой Богородицы», «Сретение Господне», «Успение Пресвятой Богородицы», «Собор Пресвятой Богородицы», а также дни памяти чудотворных икон Божией Матери «Казанской», «Тихвинской», «Владимирской», «Знамения», «Нечаянная радость» («Богоматери-целительнице»). 

«Скотьи боги»
В Кенозерье высокий священный статус имели часовни, посвященные святым – покровителям животных. Скотоводство имело важнейшее значение для крестьянского хозяйства – от сохранности и плодовитости животных во многом зависела жизнедеятельность семьи. «Скотьи боги» – св. вмч. Георгиий Победоносец, св. вмч. Власий, свв. вмч. Флор и Лавр, преп. Макарий – исстари глубоко уважались в русском народе. Св. вмч. Власий, вероятно, заменил языческого Волоса, бога нижнего хтонического мира. В древнем Новгороде строили храмы в честь св. вмч. Власия, и в праздничный день святому назначалась молитва от падежа скота. В день памяти угодника существовала традиция приносить коровье масло и класть его перед образом святого, окроплять водой скот, чтобы он был здоров и благополучен. Кенозерье сохранило эту новгородскую обрядовую практику, и часовня св. вмч. Власия на самом большом острове Кенозера – Медвежьем – считается охранительницей от «скотского падежа». Здесь долгое время бытовал обычай сгонять скот к часовне и окроплять его святой водой. 

«Пастуший праздник»
Особенно отмечали в Кенозерье праздник св. вмч. Георгия Победоносца, связанный с новгородской традицией, в часовнях св. вмч. Флора и Лавра в деревне Семёново и Георгиевских часовнях в деревнях Минина и Спицына. Новгородцы относились к Угоднику с большим почтением, видели в нём покровителя Земли Русской, считая его хранителем полей и плодов земных. 

День Егория Храброго в православном календаре отмечается дважды: осенний Егорий был днём сделок, весенний – днём первого выгона скота на пастбище. В Кенозерье это был подлинно «пастуший праздник», сохранивший обряд кропления скота «святой водушкой» для обеспечения его плодовитости и сохранения животных от болезни и падежа. Для совершения обряда коней по обычаю привозили и из других кенозерских деревень.

В первый день выгона скота женщины обращались к Егорию с мольбой: «Егорий Храбрый, выйди на высокую гору, протруби в золотые трубы, призови всех хищных зверей, отруби им когти–когтищи, зубы–зубищи, дай моей скотинке ход, а им от ворот поворот» (В. Н.Болознева, деревня Зехнова).  

Первый день выгона скота. Т.Ф. Калитина. Фото В. Нелаева
 

В этот день проводился особый очистительный обряд: «до солнышка надо было стричь коням хвосты и гривы». Забота о плодовитости скота отразилась и в ритуальной еде. 

Приготовление кушаний в день престольного праздника Флора и Лавра. Калитки и шабачи. Фото из архива института этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая Российской академии наук. Фото В.И. Котовского

На кенозерской земле исстари пекли «тетёрки» («витушки»), которые клали в сени над проходными воротами во внутренний хозяйственный двор, чтобы «скот летом лучше плодился». По заведённому обычаю, в Кенозерье это был постный праздник, угощение хозяйки пекли только на растительном масле.

Тетёрки. Фото из архива Парка

Данная традиция является трансформацией архаических жертвенных обрядов, предназначавшихся для предохранения скота от гибели. Печенье, изображающее животных и птиц, было широко распространено у славян. 

Для «конной мольбы» предназначались часовни во имя св. вмч. Флора и Лавра. В обрядовую практику входили действа «на зиму святить коней» (М. П.Онучина, деревня Морщихинская), в день Флора и Лавра – «Хлоры» – не работали на лошадях, давали им отдохнуть во избежание падежа. Примечательно, что народный культ Флора и Лавра как покровителей коней, не обоснованный преданиями церкви, был настолько устойчив и общепризнан, что определил собой иконописное изображение этих святых. 

С почитанием святого, как покровителя животных, связаны устные предания о преп. Макарии. Паломничество «к Макарию» (в Макарьевскую Хергозерскую пустынь, которая с конца XVIII века являлась центром Хергозерского прихода) было неотъемлемой частью традиционного уклада жителей Кенозерья. В благодарность преп. Макарию, а также для сохранения своего хозяйства, в престольный праздник церкви жертвовали живую скотину. В качестве даров в «Макарье» несли «даньку»: яйца, масло и шерсть. Покровительницей овец, по народным представлениям, является преп. Анастасия. Она защищает от волков и избавляет от различных болезней. 

«Успеньё»
Главным событием крестьянского аграрного календаря был праздник Успения Пресвятой Богородицы, сополагавшийся со временем сбора урожая и отмечавшийся 28 августа (по новому стилю). «Успеньё» был престольным праздником в деревне Вершинино, где этому церковному событию посвящён главный приходской собор Кенозерского прихода. Эти же посвящения имели часовни в деревнях Тырышкино и Херново. Согласно церковному преданию, в этот день апостолы, проповедавшие в разных странах, чудесным образом собрались в Иерусалиме, чтобы совершить погребение Божьей Матери.

Праздник повсеместно отмечался как День сбора урожая. Знаком, символизирующим завершение крестьянского труда, был первый «именинный» сноп, который украшали лентами и ставили в церкви, часовне или под домашнюю божницу. По его зёрнам гадали о будущем лете и урожае.

Именинный сноп. Фото Д. Бастета

В праздничный день обязательно варили особую кашу «пожинаху». После «Успенья» впервые копали и варили картошку, для чего вечером устраивали многочисленные костры по берегам озера. В первое воскресенье после праздника «Успение Пресвятой Богородицы» справляли особый молебен «Мольбы» за здоровье скота, который обязательно сопровождался крестным ходом от часовни к озеру. В первый день молебен служился в церкви, а во второй день – в часовне «чтобы не пал скот». Обряд заканчивался «закланием» бычка или барана и общественной трапезой – «братчиной».

Крестный ход в деревне Фомина (Горы). Фото из архива Государственного литературного музея. 1927 г.

В 2004 г. деревенский праздник «Успеньё» в деревне Вершинино был возрождён Кенозерским национальным парком.

Гости праздника – Северный русский народный хор. Фото Д. Бастета

Со временем последней уборки урожая с полей и наступления холодов связывали постный праздник Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня, который в Кенозерье называли «Здвиженье Господне». В Кенозерье цикл аграрного календаря маркирован «двумя Николами»: «Никола Угодник был начинателем, а был и отсевателем» (В. Н.Болознева, деревня Зехнова). Кенозёры замечали, «на осенну Николу скоко снегу, то на вешну Николу травы стоко будет». На территории Кенозерья зафиксировано пять Никольских часовен. Св. Николаю как покровителю странствующих и путешествующих, в Кенозерье посвящена придорожная часовня в деревне Горбачиха. Особая молитва святителю полагалась и как спасителю на водах. 

«Пришёл Спас – всему час»
Значительным событием аграрного календаря были Господские праздники. Празднование Вознесения Господня приходится на период, когда «земля открывается на сеянье». Августовский Господский цикл двунадесятых праздников называли Спасом. Праздник Происхождения Честных Древ Животворящего Креста Господня известен в народе как первый Спас, медовый; Преображение Господне – второй Спас, яблочный. Перенесение Нерукотворного образа Иисуса Христа – третий Спас, хлебный. 

Медовый Спас, когда в церквях освящают первый мёд, именуется ещё «мокрым», возможно, от совершаемого в этот день чина водоосвящения, для которого люди отправляются на источники, озёра и реки. Ко времени второго Спаса заканчивалась жатва на полях, поэтому было принято приходить в храм с колосьями нового хлеба, над которыми совершалась молитва и окропление святою водою. Старинная русская пословица гласит: «Пришёл Спас – всему час». В Спас третий совершалось засевание озимой ржи. 

В Кенозерье преимущественно выращивали озимый хлеб. Особое отношение крестьян к земле способствовало почитанию святых, связанных с земледельческой обрядностью. Святого пророка Илию, унаследовавшего функции языческого бога-громовержца Перуна, «величали на плодородие хлеба», именно к нему обращались с мольбой о дожде. «Илья в гости к Макарию поехал – время гроз», – говорили старожилы. Ильин день отмечали 20 июля по старому стилю, день прп. Макария Унженского – 25 июля. В Кенозерье с этим праздником связывали период сбора урожая, до сих пор на территории бытует поговорка: «Придёт Илья – жить дивья» (М.Н. Канцедал, посёлок Усть-Поча). Урожай начинали собирать с Ильи. Приходилось торопиться, ночи становились тёмными и «со 2 августа (по новому стилю) белого коня на поле не видно» (А.Ф. Пономарёва, деревня Морщихинская). В пяти кенозерских деревнях Ильин день был особо чтимым праздником, ведь именно здесь были поставлены часовни в честь этого святого. 

«Петровки»
День памяти святых апостолов Петра и Павла был престольным праздником в деревне Морщихинская, крупнейшем селении на берегах Лёкшмозера, где располагался приходской собор в честь православных святых. Во имя апостолов освящён тёплый придел приходского собора Успения Пресвятой Богородицы в кенозерской деревне Вершинино. Первоверховные апостолы Андрей Первозванный, Пётр и Павел почитались покровителями рыбного промысла в кенозерской водной ойкумене. 

Петров день издревле служил сроком суда и взноса дани и пошлин. Петровские торги, известные с XVI века, в былое время составляли «особенные местные ярмарки по сёлам». В Кенозерье с «Петрова дня в поле пожня (покос)». С 29 июня (12 июля) завершается прощание с весной, с «купальскими празднованиями». В крестьянских хозяйствах начинается прополка и подготовка к сенокосу. В день памяти апостолов заканчивался Петров пост, который в старину называли «Петрово говейно». Во многих деревнях дни празднования «Петровщины» («Петровки») известны как время гуляний, хороводов, качаний на качелях и игр. Качание – это празднество в честь солнца, один из распространённых у многих народов магических приемов, изображающих рост, подъём растений. «Петровщину», по народному верованию, называли праздником солнца. Качели – «голубень на столбах» – были широко распространены на территории Кенозерья.

«Богослов вешний и осенний»
По словам старожилов, «Богослов вешний и осенний» (8 мая и 26 сентября) оберегает деревни от огненной беды. Святой апостол и евангелист Иоанн Богослов в средней России почитался как наставник живописного иконного дела. Своеобразие кенозерского праздника, посвящённого Иоанну Богослову, связано с его охранительной функцией от стихийных бедствий и пожаров. В миротворном круге Кенозерья значимое место занимал культ святых бессребреников Космы и Дамиана. Традиционно Православная Церковь почитала их целителями и чудотворцами. В Кенозерье крестьяне признавали святых «Божьими кузнецами», покровителями всех ремесленников. В день памяти Угодников кузнецы считали грехом работать в мастерских. Часовня во имя свв. Космы и Дамиана была поставлена в деревне Чёлма, которая являлась центром кузнечного ремесла Кенозерья. 

В деревнях Росляково, Вильно, Ожегово отмечался праздник, посвящённый преподобным Зосиме и Савватию. Зосиму в России повсеместно называют Пчельником и почитают как покровителя пчеловодства («Попаси Зосим Соловецкий пчёлок стаями, роями, густыми медами»). В день памяти «Изосимы» пчеловоды выпускают пчёл на весенний облёт. 

«Иванов огник»
Праздником летнего цикла, летнего солнцестояния, когда природа действует с особенною оживляющей силой, было «Рождество св. Иоанна Крестителя». Известный в русском народе праздник под именем «Ивана Купалы» или «Иванова дня», отмечаемый 24 июня (7 июля). Для наших предков праздник был великим днём очищения огнём и водой. Произошло чудесное совпадение дохристианского праздника «Купалы» с днём св. Иоанна Крестителя. Имя «Купалы» происходит от глагола «купать» – погружать в воду, омывать тело, очищать. Отсюда происходит название «купель». О св. Иоанне Предтече, крестившем Христа в Иордани, в народных песнях поётся, что он «купал Христа». 

В это время природа достигает своего расцвета, поэтому именно в этот день, на «Рождество св. Иоанна Крестителя», девушки собирали двенадцать трав, плели из них венки и спускали на воду. Также было принято собирать целебные травы и запасать на год березовые веники. В Кенозерье существовала традиция бросать их на крышу бани: куда «комлем» (обвязанная часть пучка прутьев веника) упадёт, в тот дом девушка и замуж выйдет.

 

Ближе к закату разжигали костры, молодёжь веселилась, пела и плясала. Особенно ярко этот день праздновали в деревне Рыжково, где праздник был престольным.

По сравнению с северорусскими губерниями, где часовенная культура была также распространена, «пантеон святых» Кенозерья представляет уникальное явление. Глубоко личностное отношение крестьян к часовне способствовало тому, что «малые храмы», воссозданные на месте утраченных, редко переименовывали. Оберегая «пантеон» святых и традиции почитания, крестьяне сохраняли свой «часовенный календарь» веками. 

«На Погосте гуляньице, да за рекой щеголяньице»
«Часовенный Миротворный Круг» – важная часть священного хронотопа Кенозерья, в которой слитность пространственно-временных измерений раскрывается с исключительной четкостью и ясностью. «Часовенный календарь» моделировал пространство, актуализируя сакральные зоны в разные временные периоды. Миряне знали разделение православных праздников на три чина (великие, средние и малые). Равнозначными великому (двунадесятым праздникам) считались престольные праздники (относящиеся в Уставе к средним праздникам), которые священники служили в Приходском соборе. В Кенозерье распространенным правилом было приглашение священника для совершения праздничной службы в часовне. Батюшка вычитывал церковные службы, кроме литургий. Традиционно и сами крестьяне по благословению священника вычитывали церковные службы. 

Богослужение (утренняя молитва и литургия) в честь великих и средних праздников происходило в приходском соборе. Затем верующие переезжали в часовню и совершали в ней «частные молебствия»: «каждый, кто пришёл по обещанию, старается отслужить молебен особо от других… такие молебствия продолжаются нередко до вечера». Часовенное богослужение в память «малых» праздников маркировалось колокольными звонами. 

Приготовление к «престолу» (так называли часовенный праздник) предполагало соблюдение определенного чина. В домах подготовка начиналась с ритуального омовения – наведения порядка и чистоты в доме, деревне, часовне, обязательного посещения бани. «Пол нашоркаешь, во скольки водах наполощешь, жёлтый сделается. Сначала лаптями пошоркаешь, голиком пошоркаешь, переплеты на рамах тоже голиком нашоркаешь, подоконник. Всё вышоркаешь. Потолки белили. Извёстки нападёт, до того домоешь», – рассказывает А.И. Боголепова (деревня Морщихинская). В праздник был строгий запрет на работу; даже в советское время, когда происходил процесс утраты традиций, в этот день работали только до обеда. Прежде всего, запрещается работа, которая лишает время святости. 

День памяти святого, которому была посвящена часовня, являлся праздником деревни, на который собирались не только ее жители, но и многочисленные родственники и гости. Щедрости, гостеприимству придавали огромное значение, с ними связывали благополучие дома и семьи. «Людей как наедет, на берегу места нету, столько лодок», – вспоминает П.Н Ножкина (деревня Мамонова). Традиция «часовенного богомолья» – «перегащивания», «переезда на веслах» крестьян от деревни к деревне, от одного праздника к другому, была необычайно важна для сохранения соборного уклада Кенозерья.

По окончанию молитвенной части праздника притч приглашался к общему столу – начиналась общественная трапеза, на которую сходилась вся деревня. «Застолья садились – не один стол поставлен…приехали первые гости, садятся кушать. Затем приезжали вторые гости, эти откушали – садятся там чай пить уже за другие столы», – рассказывала Л.В. Сидорова из деревни Зехнова.

Вслед за трапезой, вечером, на середине деревни начинались народные гулянья, основное содержание которых составляли танцы, молодежные игры и качания на качелях. Истоки деревенских игровых обрядов коренятся в глубокой языческой древности. Семейные пары, по традиции, собирались на праздник отдельно. Непременным атрибутом праздничного действа были молодежные гулянья, которые часто продолжались всю ночь и на следующий день.

Одним из самых популярных хороводных танцев была кадриль – общий веселый, подвижный танец с участием пар (девушка – парень). В кадрили заправляли мужчины. Это довольно сложный танец продолжался иногда по часу. В общем рисунке танца существовали фигуры, в каждой из которых были «свои коленца». В одной из фигур происходил обмен частушками между парнем и девушкой:

«По задворкам каменных палат
К тебе, милушка, ходить не велят.
Не одну я зиму к милушке ходил,
Три кафтана голубые износил,
Шубу новую навыволочил,
Все тебе, моя хороша, докучал».

Этнографы отмечают, что на территории Кенозерья сохранилось уникальное количество фигур кадрили. Кроме этого танца плясали ланца (или ланцей), вьюн, крохаль, портянку, кижа, футы-нуты, обману (или обманку). Кенозёры вспоминали: «Как в Духов-то день пляска откроется, все на мосту плясали под гармошку или балалайку». Некоторые из танцев обязательно включали особые игровые элементы. 

Годовой цикл праздников охватывал и определял все сферы жизни кенозёр – производственную, общественную и семейную. Он напоминал о наступлении поворотных моментов в трудовом году, делил его на будни и праздники, фиксировал изменения в природе, обозначал лучшие сроки для полевых работ и ведения домашнего хозяйства. 

«Васильев день»
Яркими, значимыми были зимние праздники. Одним из центральных праздников зимнего цикла был «Васильев день (вечер)», который жители Кенозерья отмечали в начале календарного года, 14 января (31 декабря). 

Ночь Богослужение (утренняя молитва и литургия) в честь великих и средних праздников происходило в приходском соборе. Праздник Святого Василия Великого был престольным в часовне Св. Василия Великого в деревне Ряпусова и часовне Трёх Святителей Вселенских в деревне Немята. Древний храм Аглимозерской пустыни (1690 г.) также был освящён в честь Трёх Святителей Вселенских. По церковному уставу богослужение в память Святого Василия Великого совершается всенощное бдение (вечером между 17:00 и 22:00 часами). Важной частью традиционного праздничного ритуала Васильего дня являлось то, что он начинался с Богослужения, где вычитывались проповеди и Поучения Святого. В праздничный день это создавало высокий духовный настрой у крестьян.

Крестьяне считали, что «Василий пополам Святки делит» на «святые вечера», освящённые событием Рождества Христова, и «страшные вечера», отмеченные особым разгулом нечистой силы. Поэтому действия и обряды Васильева вечера носили охранительный характер. Домашний скот хозяйки старались пораньше запереть в хлев и «заговорить» с помощью молитвы: «Господи, благослови, Христос». С этой же целью на дверях домов и хлевов писали смолой кресты.

С Васильевым днём, как рубежом наступающего года, у кенозеров были связаны представления о так называемой магии первого дня. Так, например, чтобы хорошо одеваться круглый год, в Васильев вечер для встречи Нового года обязательно надевали новую одежду. «Одеваться в праздник старались нарядно, жили, конечно, бедно, нового ничего не покупали, но мама всегда из старых вещей перешивала нам платья» (С.И. Глущевская, деревня Вершинино).

Существовало убеждение в том, что если проводить старый год и встретить новый как можно веселее, то он пройдет счастливо. Поэтому вечером устраивались святочные игрища, гадания, ряженье. Перед Новым годом не давали в долг денег, чтобы в течение года в них не было недостатка. Получить же деньги в этот день считалось очень удачным, так как это предвещало прибыль в новом году. Даже дети на том же основании не давали взаймы «бабок» – игровых эквивалентов денег. «В Новый год ничего никому нельзя давать, до обеда нельзя даже открывать двери, ворота – плохая примета» (Т.Д. Подгорних, деревня Морщихинская). Утром в день Нового года примечали: если первой в дом войдёт женщина, это, по традиционным представлениям, принесет несчастье; а если первым гостем будет мужчина, то – к добру.

Магией первого дня были обусловлены магические обряды Васильева вечера и первого дня нового года – на обеспечение благополучия, как в отдельных сферах крестьянской деятельности, так и во всем хозяйстве в целом: урожай, благополучие скота и здоровье самого человека. Обряд посевания, который производился по большей части утром в Васильев день, осмыслялся как необходимая акция для получения хорошего урожая в новом году. Наиболее характерными новогодними гаданиями, а в некоторых местных традициях производимыми только в Васильев вечер, были гадания на урожай, семейные гадания о судьбе и подблюдные гадания.

«Паужин» или «вечеря»
По завершению богослужения начиналась трапеза. Радушному гостеприимству и щедрости придавали огромное значение, с ними связывали благополучие дома и семьи, особенно в ожидании наступающего года. Мужчины занимали роль посредников между застольем и высшими силами, поэтому место «под иконами» предназначалось для них. Хозяин сидел за самоваром и резал хлеб. На стол подавала хозяйка, «большуха». В Кенозерье, даже в позднее колхозное время сохранялась традиция определённого места женщины за столом и особые правила праздничного застолья, например, употребление спиртных напитков разрешалось только мужчинам. За стол садились все вместе. Начиналась трапеза с молитвы и заканчивалось молитвой. 

Обильная и сытная еда в Васильев вечер считалась у кенозёров особенностью первого дня начинающегося года. Новогодняя трапеза – «паужин» или «вечеря» (Е.А. Курмина, деревня Морщихинская) в отличие от трапез в рождественский и крещенский сочельники, не была постной. В старину Васильев вечер звался «щедрым вечером» – ели всё самое лучшее и вкусное, что было в доме.

«Сначала на стол приносили суп без мяса, затем ставили рыбник, потом суп с мясом. После супа приносили калитки: пшённы, картовны, ячневы. Затем блины, кисель. Блины начиняли толокном, творогом» (Т. П. Калитин, посёлок Усть-Поча). Напоследок подавался кисель – «погонялка» («Погонялку надо принести, чтобы изо стола всех выгонить» (Т. Г. Гусева, деревня Будылгино) – ягодный, ржаной или овсяный на выжимках, который являлся обрядовым блюдом. Благодаря своему изобилию и наличию скоромной пищи эта трапеза получила название – «щедруха». В состав праздничного стола входили обязательно «свинки» – пирожки с начинкой из толокна.

Ритуальные пироги «Свинки». Фото из архива Парка

Обрядовая выпечка в виде домашней скотинки предвещали изобилие и достаток в доме. В Новый год тёща ходила к зятю со сдобными «свинками» и «калитками». Вероятно, название этого пирога связано со свиньёй, а Св. Василий Великий почитался как «покровитель свиней и пастухов». По русской традиции свинья – обрядовое животное рождественско–крещенского стола. На праздничных столах появлялись и диковинные угощения – в Кенозерье приезжали купцы из Каргополя, привозили крендели, сладости, «конфеты длинны, разными бумажками обмотаны» (Т. П. Калитина, посёлок Усть–Поча).

С магией первого дня нового года находится обычай готовить в Васильев вечер кашу «васильевна» или «васильевщина» как обязательное праздничное блюдо

По традиции, с вечера молодёжь собиралась у кого-нибудь в избе: варили общую кашу (каждый приносил немного крупы), обставляя её приготовление особыми обрядами, по качеству каши судили о благополучии в наступающем году. В случае неудачного изготовления кашу не ели, а бросали в прорубь, что было своего рода шансом изменить предопределённую на будущий год судьбу. «Пили чай, ели крендели, конфеты, пряники, часам к двенадцати ночи шли на улицу и творили кто что мог: кто гадал, кто «патрашил». В этот вечер запрета ни на что не было: загораживали двери, растаскивали дрова, сено, дровни. Но все это только в Васильев вечер" (Н. М. Смолк, Лёкшмозеро). 

Хозяйки готовили всяческие угощения, а молодёжь гадала. Васильев вечер и крещенский сочельник считаются для этого самым подходящим временем. Временем бесшабашного веселья и шуток, но «без вреда» – шутили в основном над молодыми, старались не приносить вреда тем, кому тяжело исправление содеянного в забаве (старикам, вдовам). 

«Все люди ликуйте, в сей день торжествуйте»
К наиболее значимым православным зимним праздникам относится Рождественско–Крещенский цикл. В Рождество Христово, помимо церковной службы и крестного хода, которым "по древнему и всегдашнему обычаю" ходили по деревням прихода, был повсеместен обычай «славления Христа». Рождественские праздники отмечались весело, часто с озорными забавами и розыгрышами, с песнями, плясками, играми и гаданиями. На некоторые из них в определённые деревни сходилась вся округа, и население деревни в эти дни увеличивалось в два–три раза. 

Святки – эта особая неделя в народном календаре начиналась со второго дня Рождества и продолжалась до Крещенского сочельника.

.

Самым любимым видом святочных сборищ были вечёрки и гадания. Вечёрки устраивались каждый вечер. Для их проведения заранее откупали дом у какой-нибудь одинокой старухи, либо выбирали девушку, у которой в данный вечер состоится встреча. Девушки приносили лучину, а парни – еловую хвою. На откуп избы от каждого шло по 2–3 полена или принесённые с собой пироги. Девушки брали с собой на вечёрку прялки с куделью, весь вечер пели песни и работали. Когда приходили парни, начиналось настоящее «гуляньице». Пели песни, играли в игры, присматривали себе пару – Святки были праздником для неженатой молодёжи. Таким образом, вечёрки служили узловым моментом семейно-брачной обрядности, и одной из главных их целей были смотрины невест.

В Святки ходили ряженые, которых в Кенозерье называли «снарядихами» и «хухольниками». Девушки пели песню «Виноградье», когда славили со звездой: 

Уж мы ходим, ходим
По Кремлю–городу.
Виноградьё красно–зелёноё.
Уж мы ищем, ищем
Господинов дом.
Виноградьё красно–зелёноё.
Господинов дом
На семи вёрстах.
Виноградьё красно–зелёноё.
На семи вёрстах,
На осьмидесьти столбах.
Виноградьё красно–зелёноё.
Шо на каждом–то столбицке
Да по крестицку.
Виноградьё красно–зелёноё…

Ряженные наряжались в горбунов, цыган, покойников, «вихрей» – приведений и пугали людей на дороге. Святочное веселье заканчивалось к Крещению. В озерах у церквей устраивался «Ердан», где среди жителей деревни обязательно купались ряженные, чтобы «хухольником» не остаться, грех на душу не брать. В Крещенскую ночь надо было все окна и двери закрестить с угла на угол ножом, чтобы «хухольники» (черти) не проникли. «Бабушка статью все читала, маленька статейка была, чтобы «хухольники» не навредили», – вспоминает Елизавета Григорьевна Богданова из деревни Тыр–Наволок.

Масленица – древнейший народный праздник проводов зимы и встречи весны. В нём переплелись аграрные и семейные обрядовые действия, отголоски языческих и христианских представлений о человеке и устройстве окружающего мира. Важными ритуальными действиями «масляной недели» были поминальные обряды, связанные с поминовением усопших родителей и родственников и употреблением ритуальной пищи: блинов, калиток, пирогов, ячменной каши и пр.; «гостевание» у родственников и знакомых; масленичные развлечения – катание с ледяных гор и на лошадях, прыжки и кувыркания через перекладину; проводы масленицы – зажигание костров и перепрыгивания через них. 

Масленичная неделя приходилась на период сыропустной недели перед началом Великого поста. Название праздника было, вероятно, связано с большим количеством употреблявшейся во время его проведения масляной жирной пищи. 

В «молочну неделю» мясо употреблять было уже нельзя, а масло, рыбу и яйца ещё возможно. На стол подавали блины, калитки, творожники, ягодники, шаньги. «Много стряпни было всякой, раньше! Ничё не пекут ныне» (М.А. Коренева).

Первыми встречали Масленицу дети, молодые девушки и парни. Они же являлись и основными исполнителями всех праздничных действий. Дорогую гостью закликали, песнями–причитаниями: «Душа ль ты моя, масленица, перепелиные косточки, бумажное твое тельце, сахарные твои уста, сладкая речь! Приезжай ко мне в гости на широк двор на горах покататься, в блинах поваляться, сердцем потешиться. Уж ты ль, моя масленица, красная краса, русая коса, веточка, ясочка, ты же моя перепёлочка!».

Наибольшего размаха достигало развитие праздника в последние два дня. Молодёжь каталась с гор на санках. «На конях катаются, запрягут их тарантасом и катают девок, на санях-то, на дровнях да.... Вот, Масленица была» (М.А. Коренева). На льду озёр разыгрывались целые баталии по взятию «снежных городков», олицетворявших собою, вероятно, уходящую голодную зиму. Разгорались «кулачные бои» между жителями разных деревень, в которых принимало участие все население мужского пола, за исключением немощных, убогих и стариков.

Воскресенье являлось последним днём праздника. Большую роль в его завершении играли очистительные обряды, направленные от влияния злых разрушительных сил. В Кенозерье кульминацией праздника являлось зажигание на возвышенном месте большого ритуального костра. В его сооружении участвовали все жители деревни, отдававшие для этого старые ненужные вещи (рассохшиеся кадушки, старые развалившиеся сани, обветшалую утварь, солому из старых постелей и пр.). В центр кострища вертикально помещали высокий шест с надетым на него колесом или смоляной бочкой или масленичным чучелом, одетым в традиционный крестьянский костюм.

Масленица в Лёкшмозерье. Фото Е. Шатковской

Масленичная обрядность с её первоначальной аграрной направленностью к концу ХIХ в. уже утратила свою обрядовую основу, но полностью ещё сохранила присущую празднику игровую сторону. Веселье как обязательная часть ритуального действия должно было обеспечить человеку благополучную жизнь в продолжение всего нового года. Исполнение песен, танцев, хороводов, ряженье в маски участников проводов Масленицы также имело в прошлом магическое значение, утраченное со временем.

Пасха – тот особый день, отмечаемый церковью как воспоминание о страданиях, смерти и воскресении Христа, занимает одно из центральных мест в народном календаре. Перед праздником кенозёры в «Вербное воскресение» обязательно приносили домой освящённую «вербушку» и ставили её в божницу. Её ветками хозяйки выгоняли в первый раз после зимы на пастбище свою скотинушку. В Великий Четверг здесь пекли «перепетье» или «великоденные четвережки». Их тоже сохраняли в божнице, рядом с иконами. Ели обрядовое печенье перед особо ответственными крестьянскими делами: перед пахотой его давали пахарю и лошади, а в первый день выгона скота – скотине.

На Пасху красили яйца, делали куличи, готовили калитки и наливки. По традиции тёща приносила зятю крашеные яйца. В первый год она несла сто штук, если не было своих – покупала; во второй год позволено было подарить столько, сколько было. Кроме яиц, подносила и калитки. Куличей здесь выпекалось мало, роль их выполняли колобы и крендели. «Сырна Пасха» также была явлением редким. Любимой игрой на Пасху была «Красная горка» – катание яиц. Этой игрой занимались исключительно мужчины.

Пасхальный стол. Фото из архива Парка

Праздник вобрал в себя дохристианский мотив качания на качелях. Парни качали своих девушек, за что те одаривали ухажёров крашеными яйцами. На Пасху в гости не ходили. «Мы новые платья одевали и бегали к крестным христосоваться с колобом», – рассказывает А. Ф. Пономарева из деревни Морщихинская. В праздник Светлого Воскресения люди обязательно ходили на Всенощную службу.

В Пасхальную ночь из–за разлива Кенозера молебны могли устраиваться в отдалённых от приходских соборов часовнях.  

После Светлой Пасхи начиналась «звональна неделя», во время которой разрешалось любому человеку подниматься на колокольни и звонить в колокола. Это событие осталось в памяти многих старожилов Кенозера.

Список использованной литературы: 

1. Мелехова Г.Н. Традиционный уклад Лекшмозерья / Г.Н. Мелехова, В.В. Носов. М., 1994. Ч. 2.
2. Мелютина М.Н. Народный месяцеслов: посвящения и праздники кенозерских часовен //Небеса и окрестности Кенозерья. Расписные потолки, иконы, деревенские часовни и церкви, составляющие историко–культурный ландшафт Национального парка «Кенозерский». М.: Программа «Первая публикация», 2009.
3. Мелютина М.Н. «Васильев вечер» в Кенозерье: изучение, возрождение, интерпретация». Михайловские чтения. 2014. Сборник статей научно–практической конференции. / Составители: Сибирцева Ю.А., Григорьева Н.Н.; Архангельск. 2015.
4. Триханина В.Э. Зимние престольные праздники Кенозерья. Научный архив «Национальный парк «Кенозерский».